Я — разумный авантюрист

Труд
Газета

Иосиф Линдер – личность почти легендарная. По его методикам проходят подготовку многие представители силовых ведомств России и спецподразделений за рубежом – более 8500 человек. И. Линдер – президент Международной Контртеррористической Тренинговой Ассоциации (МКТА)…

— Иосиф Борисович, что представляет собой ваша ассоциация?

— Это неправительственная, неполитическая организация, действующая в соответствии с международными правовыми нормами. Штаб-квартира в Нюрнберге. МКТА имеет представительства в более чем десяти странах. Смысл деятельности понятен из слова "тренинговая". В центральном представительстве и регионах России около 300 инструкторов. Сейчас по методике МКТА занимаются примерно 20 тысяч человек.

— Кто эти люди?

— Я не всегда могу говорить, кто они — это секретная информация. Имена многих слушателей курсов не фигурируют даже во внутренних документах. Там указаны только их номера, условные обозначения.

— Это вроде Никиты из знаменитой картины? Кстати, а среди ваших курсантов есть женщины?

— Конечно.

— А вы лично проводите тренировки?

— Мне приходилось заниматься подготовкой практически всех служб — от охраны до армейского спецназа— в Польше, в период президентства Леха Валенсы. Тогда сотрудники нашего посольства "сдавали" меня под расписку польским спецслужбам, а после рабочего дня так же принимали назад. Наши специалисты готовили спецслужбы ЮАР в период правления Бота, а также некоторые спецподразделения Австрии, Германии, США, Украины, стран Балтии и Казахстана.

— Не секрет, как проходят сами тренировки?

— Немного похоже на игру. Чтобы было понятно, расскажу, как мы готовили личную охрану бывшего президента Польши Валенсы. Объектом была выбрана большая резиденция — на ее территории можно было свободно разместить два футбольных поля. Из числа курсантов назначили "охраняемое лицо", а остальных разбили на две группы — "террористов" и "охранников". В процессе учений они менялись ролями. Так вот, условные террористы нашли нестандартный ход. По чистой случайности у курсанта, которого следовало похитить, оказался брат-близнец, служивший в другом спец-подразделении. "Террористы" отправились к его командиру и выхлопотали парню трехдневный отпуск: Лотом проникли с двойником на базу. Остальное понятно: подмена была обнаружена только спустя несколько часов, и победа осталась за "террористами".

— В фильме про Никиту агенты то и дело попадают в положение, которое не оставляет им выбора. В жизни тоже так?

— Бывает всякое.

— Как вы узнаете, насколько хорошо подготовлены курсанты?

— Хотя бы потому, что пока — тьфу, тьфу — все целы. Конечно, мы не можем стопроцентно гарантировать, что человек не погибнет. Но в критической ситуации у него, безусловно, больше шансов выжить. Например, учим своих слушателей скоростной стрельбе из пистолета. Это когда делается от 3 до 6 выстрелов в секунду. Так вот, однажды на одного из наших курсантов устроили засаду. Место для его ликвидации было выбрано грамотно, нападающих — четверо. Шансов остаться в живых, по всем расчетам, у парня не было. Но едва он увидел нападающих, открыл скорострельный огонь — двоих убил, остальные просто бежали. Главную роль сыграл психологический фактор.

— Кого можно назвать террористом XX века?

— Все известные террористы были "халифами на час". Например, Ильич Рамиро Родригес. Одно имя этого человека в конце 70-х и начале 80-х годов вызывало зубную боль у полиции и спецслужб всех стран мира. Он провел десятки операций, в том числе с захватом заложников. В конце концов, его выследили французские спецслужбы. Сейчас он отбывает пожизненное заключение. Родригес на первый взгляд мог бы претендовать на звание террориста номер один XX века. Но ведь мы ничего не знаем о других, которые спокойно дожили до старости.

— Кто из противников опаснее — диверсионная группа или террорист-одиночка?

— Безусловно, одиночка — он более непредсказуем. В группе легче выжить. Там есть прикрытие, разведка. Но и шансов "вычислить" группу больше, выше вероятность совершения ошибок и предательства. Одиночке труднее, зато он неуловим, сам себя человек не предаст.

— Почему до сих пор не могут поймать Бен Ладена?

— Бен Ладен — порождение американских спецслужб. Десять лет ЦРУ возилось с ним, обучало его людей. Наверняка на Ладена имеется исчерпывающее досье. Но получается, как в старом анекдоте: "Почему Джо неуловим?" — "А кому он нужен!" Если бы его поимка была возведена в ранг сверхзадачи, она была бы решена. Но "террорист номер один" превратился в полезное для системы лицо: на него можно сегодня списать многое. А это, похоже, на руку многим. Вообще кота в дело вмешиваются политические интересы, говорить о чисто технической стороне вопроса бессмысленно.

— Сейчас американцы проводят антитеррористическую кампанию в Афганистане. Как вы считаете, чем там дело закончится?

—Думаю, они завязли там крепко. Как показывает практика, в этой стране можно чего-то добиться только одним способом — жестким подавлением сопротивления. Психология народов, населяющих этот регион, признает право силы. Но ее применение неизбежно влечет потери. А на это американцы вряд ли пойдут. К тому же разобщенные, враждующие между собой отдельные кланы афганских лидеров обычно сплачиваются перед общим врагом. Поэтому тема Афганистана почти исчезла со страниц американских газет. Однако, используя свое присутствие в Афганистане, американцы будут расширять геополитическое влияние на Кавказ, Закавказье и Среднюю Азию.

— Вы, как сказали, имеется несколько дипломов, в том числе и врача. Скажите, террористы — с точки зрения медицины — нормальные люди? Например, те камикадзе, что таранили на самолетах небоскребы Нью-Йорка?

— Проанализировав их биографии, специалисты сошлись в одном: террористы — люди, обделенные в детстве материнским вниманием, у них наблюдается замедленное психическое развитие. Словом, определенная диагностическая предрасположенность существует. Среди террористов низкого уровня — исполнителей — преобладает эмоционально неустойчивый тип, склонный к аффектам. Но сказать, что большинство террористов шизоидны — нельзя. Зато почти у всех существует зацикленность на идее, реализовать которую, по их убеждению, можно только насильственным способом...

— Подготовка — дело хорошее, но, наверное, суперменам нужно и супероружие?

— Нам не приходится жаловаться на оружие. В ходу, например, новые серии тульских пистолетов, аналогов которым нет в мире. Тот же ГШ-18, который при весе менее 500 граммов снаряжен 18 специальными патронами. Они позволяют на расстоянии до 20 метров пробивать стальной десятимиллиметровый лист или 6 миллиметров брони. Появились неплохие конструкции так называемых лафетных пистолетов, у которых при выстреле ствол отъезжает назад, а лафет — вперед. Благодаря такой хитрости повышается точность стрельбы. Есть "правнук" автомата "Абакан", который из-за дороговизны не приняли в 1947 году в серийное производство. Оружия много, к сожалению, у государства не хватает денег, чтобы закупать его в нужном количестве.

— В одной из своих книг вы обрисовали образ человека, занимающегося контртерроризмом, — "романтика, авантюриста, человека в футляре, супермена, разумного труса, аналитика и упрямого исполнителя". Приложимы эти характеристики к вам?

— Я считаю себя разумным авантюристом. Без авантюризма в нашем деле не обойтись. Ведь приходится делать вещи, которые не прописаны никаким уставом. Человеком в футляре — тоже иногда необходимо быть. Чтобы не выдавать направо и налево секретную информацию. А если ты не разумный трус — значит, будешь неоправданно рисковать.

—Что заставляет людей идти в вашу профессию, подставлять себя под пули? Деньги, идея?

— Деньги здесь ни при чем. Мотивы у всех разные, но сводятся они к одному — это патриотическая идеология.

Беседу вел Андрей Полунин